Игры богов - Страница 62

– Решил сопляк откосить от осады, – заявил на специально созванном совете Северянин. – Думает, что его кто-то отсюда отпустит.

Никто не отпустит, одобрительно зашептались вожди; некоторые из них и сами прикидывали, чем сподручнее внезапно заболеть.

– Вот сейчас выберем троих, пусть они сходят к Хитрецу и предупредят его… – Северянин собрался грохнуть своей дубиной по котлу, но тут в шатер вошел бледный Хитрец.

Если бы Семивратец не знал, что все это игра, поверил бы наверняка. Синие с желтым круги под глазами, запекшиеся губы и надсадный кашель время от времени.

– Приношу свои извинения за опоздание, – сказал Хитрец. – И прошу сразу предоставить мне слово. Если совет не возражает…

Совет не возражал. Совету даже было интересно, что именно станет плести хитроумный царь Заскочья.

Голос у Хитреца был слабым и хриплым. Рука все время была прижата к груди.

– Вожди! – тихо сказал Хитрец. – Я заболел…

Северянин обвел выразительным взглядом всех собравшихся. Вот сейчас начнется, говорил взгляд.

– Я мог бы просить отпустить меня домой…

Ага, отразилось на лицах вождей, прямо сейчас. Домой, как же!

– Но я не буду этого делать. Никто не смеет ослушаться воли богов! – Хитрец чуть повысил голос и тут же закашлялся.

– И я решил, – продолжил, отдышавшись, Хитрец, – что мое войско не может ждать, пока я выздоровею… И поэтому я передаю свое право вести в бой воинов Заскочья самому славному из всех нас, самому опытному и мудрому…

Северянин приосанился.

– Царю Семивратья, – закончил Хитрец. Вожди переглянулись. Кто-то даже стал быстро подсчитывать, загибая пальцы, сколько теперь воинов под началом у Семивратца. И сколько будет, когда явится пополнение. Правда, и без пополнения выходило достаточно много. Больше, чем у любого из присутствующих.

Семивратец, который вроде как случайно в этот раз сидел возле места главы совета, встал, шагнул к сиденью. Залегла тишина.

Северянин покосился на него.

– Можно я сяду? – сказал Семивратец.

– Это… – пробормотал Северянин.

Его пальцы побелели, сжимая дубину. Как ему хотелось вот прямо сейчас двинуть своей полированной в битвах дубиной вначале Семивратца по голове, а потом по ребрам – Хитреца. Именно по ребрам, чтобы жила эта рыжая сволочь, чтобы хрипела, извиваясь под ногами, чтобы эта сволочь вначале мучилась и только потом издохла… Это ведь Хитрец все придумал. Точно – он.

Вожди внимательно смотрели на Северянина, на его побелевшие кулаки – и ждали. Бедняга подошел к самому краю. Если он сейчас сорвется, то жить ему останется совсем немного.

– Хорошо, – вдруг сказал Семивратец, – пока сиди, на вечернем совете вернешься на свое место.

Северянин выдохнул. Семивратец довольно улыбнулся. И тут Хитрец не соврал. И как ему удается все предвидеть? Ведь так и сказал сегодня ночью – задохнется Северянин и успокоится.

Северянин задохнулся и успокоился.

– Нам пора что-то менять, – сказал Семивратец громко.

Совет молча воззрился на него. В чем менять? В списке блюд на ежевечернем угощении?

– Зачем мы здесь? – спросил Семивратец и обвел взглядом собравшихся. – Зачем мы приехали под стены Проклятого города?

Это заявление уже попахивало святотатством. Вначале задается такой вот стремный вопрос, а потом уж и до призыва убираться по домам недалеко.

– У вас нет дома дел? – спросил Семивратец. – Вы не хотите вернуться в свои дворцы?

Вожди молчали.

– Мы приехали осаждать Проклятый город? – спросил Семивратец с некоторой вкрадчивостью. – Так?

– Так, – буркнул Северянин.

– Ни хрена подобного! – выкрикнул Семивратец. – Мы сюда пришли, чтобы уничтожить этот город. Не торчать под стенами, а выжечь эту язву. Так?

Вожди зашевелились, бормоча что-то и откашливаясь, в том смысле, что да, выжечь… А мы что делаем?

– А мы зачем-то выходим в поле и сражаемся с горожанами. Каждый хочет прославиться!

– А ты не хочешь? – язвительно спросил царь Синего острова. – Сам ты – не хочешь? То-то твоя колесница вечно вперед других прется!

– Не спорю, – сказал Семивратец. – И теперь именно я предлагаю кое-что изменить. Мы решили, что славнейшим из нас будет тот, кто перебьет больше горожан и первым ворвется в город. А нужно все наоборот. Пусть слава победителя достанется тому, кто придумает, как взять Проклятый город. Взять, попасть за его стены, добраться до этих уродов в их домах, разрушить алтарь Проклятого бога… Нет?

Совет задумался. Действительно, так можно тыкаться в глухие стены вечно. И от изничтоженной вражеской пехоты нет ни прибыли, ни особой славы. Многим из вождей уже надоело выслушивать нытье своих телохранителей и гвардейцев о том, что ну ее к демонам такую войну, в которой нет ни пленных, ни добычи. Добыча появляется, когда берутся города. А с убитых воинов много не снимешь. Вот если действительно взять город… Пленных там не будет, а вот имущество… Город раньше был известен своим богатством.

«Совет примет правильное решение», – подумал с улыбкой Хитрец. Они теперь начнут ломать головы, выбирая способы. И может быть, что-то даже придумают. Но из всей этой толпы только один человек умеет думать и рассуждать.

«Только один», – подумал Хитрец.

Вожди загалдели. Они решили, что смогут придумать способ штурма прямо сейчас. Так они, чего доброго, забудут и о вечерней пирушке. «Люди», – подумал Хитрец.

«Люди», – подумал Бродяга. Странно, только сейчас он понял, что за всю свою жизнь близко общался с сотней людей, не больше. За долгие века своей жизни. И еще понял, что слабо представлял себе жизнь этих людей.